В 2006 году открылся Музей ГДР, который является одной из самых популярных туристических достопримечательностей Берлина и призван показать посетителям, какова была жизнь простых людей в Германской Демократической Республике или Восточной Германии до падения Берлинской стены. Напоминают о недавнем прошлом в музее интерактивные инсталляции и искусно разработанные экспозиции документов, фотографий и предметов домашнего обихода. Школьники выстраиваются в очередь, чтобы посидеть на водительском сиденье тренажера [автомобиля марки] «Трабант» (Trabant), залезть на диван в реконструированной восточногерманской квартире или увидеть примеры повседневных трапез и развлечений живших за железным занавесом немцев.
Экспонаты, как правило, увлекательны, хотя смущенные школьники быстро скапливаются у широко иллюстрированной экспозиции, посвященной восточногерманскому энтузиазму к нудизму. Менее пикантные аспекты восточногерманского режима представлены всего лишь вскользь: есть макет комнаты для допросов, которые проводились Штази, и тюремная камера с мрачной узкой кроватью, подчеркивающая жестокость режима для всех, кто попался в руки секретной полиции. Таблички на английском и немецком языках, сопровождающие экспонаты, нередко имеют странно уничижительный, ехидный тон, даже на экспонатах, посвященных безобидным аспектам повседневной жизни Восточной Германии. В воссозданной комнате детского сада с книгами, деревянными автомобилями, полкой для обуви, и линолеумом на полу, текст на стене сообщает, что садик был скорее упражнением в покорности, нежели средством развития личных качеств, — в качестве примера репрессивного государства упоминается обязательный тихий час, в противоположность в высшей степени разумной методике тихого часа, практикуемой воспитателями даже в таких капиталистических странах, как США.
Высокомерный тон, — будто десятилетия социализма в Восточной Германии были не чем иным, как заблуждением, — вряд ли ограничивается кураторами музея ГДР. По сути, это широко распространенное в современных либеральных демократиях отношение к левым политическим альтернативам, существовавшим во многих частях мира на протяжении большей части ХХ века. В книге «Почему при социализме секс у женщин был лучше: и другие аргументы в пользу экономической независимости» (Why Women Have Better Sex Under Socialism: And Other Arguments for Economic Independence) — Кристен П. Годси (Kristen R. Ghodsee), читающая лекции по истории России и Восточной Европы в Пенсильванском университете, — стремится опровергнуть этот тезис, утверждая, что учитывая даже все сокрушительные репрессии под политической системой, как в бывшей Восточной Германии, женщины в этих странах наслаждались определенными свободами, как в материальном, так и экзистенциальном смыслах, свободы, которые были и остаются в основном недоступны, и даже невообразимы, для женщин в либеральных демократиях.
Заголовок, выбранный Годси, недвусмысленно намекает, что при социализме женщины могут наслаждаться жизнью так же, как Александрия Окасио-Кортес (Alexandria Ocasio-Cortez) на Бостонской крыше. Как и в специальном репортаже «Нью-Йорк таймс», после которого и была написана книга, заголовок стал результатом исследований, проведенных в Германии в середине восьмидесятых годов и позже, в которых сообщалось среди других интригующих выводов, что 80% восточногерманских женщин всегда испытывали оргазм во время секса, по сравнению с 63% женщин из Западной Германии. Годси ссылается на работы ряда исследователей сексуальности, которые изучили эти темы более подробно. Но ее собственное мнение этим не ограничивается. «Нерегулируемый капитализм вреден для женщин, — пишет она. — Если мы позаимствуем некоторые идеи из социализма, жизнь женщин изменится к лучшему».
КонтекстАнти-антикоммунизмAeon Magazine27.03.2018The Times: почему при социализме секс у женщин лучшеThe Times13.11.2018WP: социалистическая «Камасутра» учила сексу за Железным занавесомThe Washington Post22.11.2018Две Германии, чье население до политического раздела было идентично как этнически, так и культурно, позволили исследователям провести необычный эксперимент по изучению прав женщин и их опыта. Годси обсуждает несколько увлекательных исследований, которые показали, что восточногерманские женщины, по сравнению со своими сестрами с Запада, сообщили о более высоком уровне удовлетворенности, и не только в постели. Разделение домашнего труда на Востоке было справедливее, в том числе благодаря системе финансируемых государством яслей, которые позволяли восточногерманским женщинам оставаться частью рабочей силы. Поскольку мужчины на Востоке не могли использовать богатство и экономический успех для завоевания партнера, им приходилось полагаться на другие качества, в том числе, утверждает Годси, на большее внимание к потребностям женщин. Процедура развода на востоке тоже велась проще, поэтому женщины могли освободиться от несчастливых отношений с меньшими трудностями. И, как считает Годси, именно те самые аспекты восточногерманской жизни, которые показались Западу наиболее отвратительными, — тоталитарный контроль над общественной жизнью, — привели к тому, что внутренним и частным сферам неизбежно уделялось больше внимания.
В других странах социалистического Востока ХХ века права и свободы женщин также были расширены — не с целью культивирования самореализации женщин, как того добивался западный феминизм, а по банальным, экономическим причинам. Женщины составляли половину потенциальной рабочей силы — и более половины в странах, где мужское население было разорено войной. В 1950 году 52% советских рабочих составляли женщины по сравнению с 28% рабочих в Северной Америке. В то время как американским женщинам предлагалось найти свое призвание в качестве жен и матерей, советские женщины отправлялись в университеты, чтобы стать учеными или космонавтами. Женщин в Восточном блоке, как и их западных коллег, призывали к заведению детей. Но они также имели право на оплачиваемый государством отпуск по беременности и родам, возможность, которая, как это ни возмутительно, все еще ускользает от американских женщин. Спустя почти тридцать лет после окончания холодной войны Соединенные Штаты остаются одной из немногих стран, в которых отсутствует законодательство, гарантирующее оплачиваемый отпуск по беременности и родам (к другим относятся Суринам и Папуа-Новая Гвинея).
Годси признает, что жизнь женщин, живших в различных формах государственного социализма в странах Восточной Европы, в отличие от их западных сестер, была часто хуже во многих специфически женских аспектах — от нехватки санитарных полотенец в Болгарии до трагической политики по увеличению рождаемости, проводимой Чаушеску в Румынии, где женщин заставляли рожать детей, которых они не могли позволить себе содержать, а затем обязывали отдавать их в детские дома. Однако Годси, подчеркивая, что не является сторонницей возврата к репрессивной практике коммунистического блока, указывает, что некоторые аспекты социализма, как предоставление оплачиваемого отпуска и бесплатного высшего образования, уже успешно реализованы в скандинавских социал-демократических странах, не знающих дефицита или насильственных родов, не говоря уже о жестокости, осуществляемой Штази. Она напоминает читателям, что как бы трудно ни было представить себе альтернативную политическую структуру изнутри существующей, даже страны, приверженные неолиберальному капитализму, могут иметь другие приоритеты; она приводит в пример Финляндию, где уже на протяжении ста лет действует законодательство, обеспечивающее защиту материнства.
Достоинство умной, легко доступной для понимания книги Годси состоит в том, что та иллюстрирует, как женщина — или, если уж если на то пошло, мужчина — могут иметь совершенно иную структурную связь с чем-то столь фундаментальным, как секс или здоровье. Соединенное Королевство, например, вряд ли сошло с капиталистического пути, однако, благодаря Национальной службе здравоохранения (NHS) британцы рефлекторно ожидают от правительства бесплатную медицинскую помощь — невообразимая мысль среди американцев. (NHS и монархия — два наиболее ценимых британцами учреждения, доказывающие, что население может видеть ценность как в социализме, так и в элементах феодальной системы).
Годси с одобрением отмечает растущую популярность социалистических идей среди молодежи в Соединенных Штатах и Западной Европе, и ее книга является полезным напоминанием о том, что распространение этих идей пойдет на пользу не только сторонникам Берни Сандерса, но также значительно улучшит жизнь женщин. Увеличение количества оргазмов уже само по себе было бы неплохо. А изменение структурных условий, при которых станет возможно больше оргазмов, — «заводит» уже на совершенно ином уровне.
Источник:
