Большой конфликт эстонской политики всегда находился между цивилизациями. Его не решат политтехнологические противопоставления — ни недавняя веселая взбучка на площади перед парламентом, ни более ранний спор о подоходном налоге, который начала Центристская партия, чтобы отличаться от оппонентов, установивших нормальное положение в нашем времени и пространстве, в том числе и в плане налогообложения. Услышав, что оппонент сделал выбор в пользу единообразного подоходного налога, они за ночь заменили его в своей программе ступенчатым.
Культурные различия призваны прикрывать обвинения в розыгрыше «русской карты» и противопоставлении, причем противопоставляемая сторона обычно меняется. Юри Ратас (эстонский политик, председатель Центристской партии Эстонии — прим. ред.) этим живет, и каждые дебаты с ним умирают, если задать вопрос о мире, убеждениях и жизненных стандартах его основного избирателя, не говоря уже о том, что без кавычек он никогда ни о чем не дискутировал. Прикрываются и тем, что говорят, будто Эстонией долго управляли, противопоставляя себя Центристской партии, представляя ее в качестве врага и русской угрозы. Эстония — якобы «даже русофобское государство, которое создал Эдгар Сависаар из-за того, что ему противостояли» (Тынис Саартс, PM 02.02.17).
Такой циничный взгляд скрывает множество отдельных разногласий, но вместе они формируют спор советского прошлого и российского настоящего против эстонского свободного общества. Вместо одной партии и человека его всегда вели как минимум Центристская партия и Народный союз, носящий теперь название EKRE. Нормальность — национальная безопасность, либеральная демократия, разделение властей, свобода прессы, частная собственность или рыночная экономика — в этом споре получает в Эстонии клеймо «русской карты», точно так же, как вопросы об этом приводят задающего их в кремлевский список русофобов.
Независимость и гражданство
«Русский вопрос» надо было ненавидеть, когда его воплощали казни, Сибирь, серый контраст быта с красным государством, банды жуликов, когда официальные импортеры культуры уничтожали культуру и не видели разницы между праздничным платьем и ночной сорочкой, ванной и сортиром. Но довольно конкретную черту под русофобией подвели национальная уверенность в себе, независимость, гражданство, конец переселению народов.
Интердвижение должно было спасти русский вопрос, на этом навозе проклюнулась и эстонская политическая поросль. Народный фронт претерпел свою перестройку, которая замедлила поворот на Запад, демократию, реформы, свободы, право эстонцев принимать решения на своей земле. Нынешний премьер-министр подчеркивал свою причастность к этому и заявлял, что Центристской партии нужна реализация ее программы, а не реформы. Батюшка-руководитель, государственная опека, бесплатные вещи, коррупционная культура, нулевое гражданство, отчуждение русских в контролируемом ими мирке, грубый популизм и ретроградство хотя бы в вопросах электронного государства были инструментами, позволявшими отличаться от эстонского большинства и прибрать к рукам электорат Интердвижения. Отсюда и зависимость.
Национальная безопасность
Путин превратил войны в спорт, чтобы пробудить русофобию. Его раздражала свобода каждого соседа, и стратегия подрыва их гарантий безопасности оказалась не столь безуспешной, сколь можно было предположить. Никакой политтехнологии: с нормальностью нашего времени и пространства не согласуется договор партии премьер-министра с Кремлем, ее антинатовский генсек, власть на антинатовских голосах, голосование против вступления в Евросоюз, желание отменить антироссийские санкции, оправдания деспотов и химических атак, неспособность выразить поддержку Украине, более русофильский, чем европейский консенсус.
Ненормально и отрицание ЕС со стороны EKRE, которая точно так же, как Кремль, изображает Европу как иго и навязанную проблему. Она обещает быть солидарной с европейскими популистами, вдохновляемыми и финансируемыми Кремлем, по вопросу об отмене антироссийских санкций, чтобы возглавлять антиевропейский альянс. В Европарламенте глава объединяющих их фракции предложил заключить с Путиным новый пакт Молотова-Риббентропа.
Честное правление
КонтекстEesti Päevaleht: ракеты — на Петербург!Eesti Paevaleht21.01.2019Maaleht: что ждет Эстонию в 2019 годуMaaleht05.01.2019Delfi.lv: «советский оккупант» в эстонской комедииDelfi.lv09.12.2018Delfi: Эстония подсчитала ущерб от советской оккупацииDelfi.ee15.10.2018Что власть означает батюшку, который решает все, повсюду поспевает, делит и отбирает без правил, принципов и гражданских свобод, в Центристской партии было решено в начале 90-х. Для EKRE, очевидно, тоже. Особые права, исключения и противопоставления общим правилам делают руководителя видимым и кажутся деловитостью и заботой.
Из-за этого возникали проблемы, например, когда Сависаар ввел чрезвычайное положение без правил или осуществлял тайную прослушку, но ему удалось создать собственную спецслужбу и против всех правил назвать полицией муниципальную службу правопорядка, которая по цвету, персоналу и выучке была партийной. Он пытался укоренить особое судебное производство, создать особую экономическую зону, раздавать гражданство и виды на жительство за несуществовавшие особые заслуги. Естественно, материальное распределение в такой культуре может только вонять, оно основано не на общественном интересе, программах, конкурсах или анализе влияния по всем правилам, а на соображениях личной и политической выгоды. Коррупция является неизбежным результатом такой культуры и средств, а финансовый блеф — средством получения власти.
Частная собственность и рыночная экономика
Возврат имущества и блага капитализма играли большую роль в мечтах о независимости и приходе Сависаара к власти. И все же он стал противником возглавленной им когда-то реформы собственности и рыночной экономики. Несправедливость национализации в ходе противопоставления претерпела метаморфозы, как и все прочее, и до сих пор партия говорит, например, о вынужденных квартиросъемщиках, а не о собственности и съемщиках. Пусть ответственность за пользование когда-то реквизированным имуществом, возврат денег церкви или российский банковский грабеж будет вывернута наизнанку, и в юридическом и моральном смысле ущерб за оккупацию взимается с самого оккупированного, пусть легализируется советская правовая преемственность. Просто, чтобы быть тем, кто раздает.
Попрание рыночной экономики и частной собственности глава правительства Сависаар институционализировал лично с помощью рычага и камеры на складе масла Ээсмяэ. В длинном ряду его вмешательств особенно вспоминается данное в 2002 году указание его министру экономики снизить цену на электричество минимум на десять центов, чтобы люди это заметили. Всемогущество вождя по сравнению с любой стихией воплощали плакаты и раздача картофеля и дров в центре города, очередь за работой на Певческом поле, городской магазин, городской банк или свой партийный рынок труда, где неудобная вероятность попасть в КаПо по-прежнему компенсируется новой должностью или деньгами. Не было ни ныряния за амфорами, ни полетов со стаей стерхов, зато было фигурное катание и во времена Ратаса налоги в обещаниях заменяются пособиями наперегонки с EKRE.
Правовое государство и разделение властей
Что наш основной конфликт намного серьезнее, чем конфликт между сильной рукой и демократией, показывает хотя бы то, что именно со ссылкой на демократию брошен вызов правовому государству и разделению властей. Предполагается, что политическая власть дает право и на судебное производство, точно так же, как Путин отвечает на вопрос о зависимости судов, что это демократия. Обещается сносить судьям головы, а свою длинную скамейку в залах суда и тюрьмах две партии списывают на «государство произвола» и политику. Алиби ищут в сериалах, которые высмеивают суд над Центристской партией и которые, конечно, заставили купить налогоплательщиков; издевательстве над судом в Национальной библиотеке, где один папа рассказывал историю одного банкротства своей дочери-политику; в перетаскивании старых проигранных судебных процессов в Рийгикогу, где последовательно эксплуатируется для этого торговая марка правовой комиссии без какой бы то ни было связи с правдой, правом и законодательством; осуществляются нападки на независимый финансовый надзор.
Заслуживает внимания, что нынешняя правящая коалиция получила благословение под предварительным условием, что партия премьер-министра не получит портфели министра внутренних дел и министров, связанных с внешней безопасностью. Но несмотря на уголовное наказание, снова находясь под судом и в состоянии банкротства, она вновь проводит самую дорогую избирательную кампанию, как в блестящие времена отмывания денег.
Политическая независимость
«Русофобия» не означает войну только против правил, но и против любой политической независимости. Презрение EKRE к науке, финансам, математике или искусству — симптомы, но гораздо критичнее давление на свободу прессы. Проблема четвертой власти заключалась в том, что вместо политического культурного конфликта ее внимание концентрировалось на соперничестве и развлечении, но ее независимость — базовая ценность свободы.
Если отличная форма Сависаара основывалась на государственных ТВ, радио и газетах, как у Путина, то сейчас это и не нужно, многие больше не различают журналистику и разбухшие партийные и муниципальные каналы, фейковые новости и компот из соцсетей, которые подрывают свободу и достоверность прессы. Премьер-министр Ратас по-прежнему выступает со своими обращениями в ПБК, звезд партии по-прежнему производят в кремлевских и муниципальных СМИ, на ворованные деньги, но и Народный союз, как утверждает Таллинское ТВ, был реанимирован в виде EKRE по решению Центристской партии. Как бы ненормально это ни было, гораздо более враждебные Западу, чем ПБК, Таллинское ТВ и Pealinn легализуют своим участием и помогают произвести впечатление их сбалансированности и другие партии.
Каналы, созданные самой EKRE, к моменту прихода центристов к власти стали еще более неприкрыто следовать кремлевской повестке. Врагом там выступает «насквозь прогнивший» Запад, а союзнические отношения разрушают, сея недоверие. К путинской России там относятся нейтрально, критика в адрес России высмеивается, зато Европа изображается преимущественно негативно, а наше единое плюралистичное пространство ценностей представляется какой-то навязанной единственной идеологией. Естественно, это возвращает нас к теме национальной безопасности и независимости.
Источник:
