Наступил ноябрь, и мы, сознавая все более значимую «документальную» составляющую таких крупных фестивалей, как Берлин, Канны или Локарно, а также ознакомившись с исчерпывающей программой фестиваля документального кино в Лиссабоне «Доклижбоа» (Doclisboa), не можем не задаваться вопросом: следует ли ждать от международного конкурса «Порту/Пост/Док» (Porto/Post/Doc) еще каких-то сюрпризов и по-настоящему качественных фильмов? И вопрос этот далеко не риторический. Учитывая, что документалистика сегодня является одной из самых бурно развивающихся отраслей современного кино, команда организаторов еще относительно молодого фестиваля в Порту продолжает выискивать киножемчужины, даже если это сопряжено с проникновением на зыбкую почву «основанных на реальности вымыслов». Яркий тому пример — «Семейное путешествие» (A Family Tour) Инь Ляна (Ying Liang): это повествование отражает опыт самого режиссера, который из-за преследования властей Китая оказался в изгнании в Гонконге и ждет воссоединения с семьей.
Это одна из 14 картин, участвующих в самой обширной на настоящий момент конкурсной программе фестиваля, что, по мнению организаторов, обусловлено их желанием показать в том числе и два полнометражных португальских фильма. В обоих случаях речь идет о картинах довольно хрупкого, деликатного содержания. С одной из них мы уже знакомы по Локарно — «Обо всем, ни о чем» (Sobre tudo, Sobre nada): это дневник десятилетия жизни Дидиу Пештаны (Dídio Pestana), звукорежиссера, музыканта, путешественника. Другой фильм, который будет показан впервые, называется «Голубое дыхание» (Hálito Azul) — это последняя работа режиссера Родригу Арейаша (Rodrigo Areias), который, вдохновляясь творчеством Раула Брандао (Raul Brandão), исследует азорскую деревню Рибейра Кенте (Ribeira Quente). Хрупкость фильма Пештаны в том, что режиссер подвергает беспристрастному анализу десятилетие собственной жизни; в «Голубом дыхании» она проистекает из неопределенности самого проекта, по существу документального фильма о Рибейра Кенте с повествовательными «вкраплениями», где более убедительным представляется именно документальный аспект повседневной жизни островитян, нежели постановочные инкрустации.
КонтекстУ документального кино в России — не все хорошоHelsingin Sanomat24.08.2017В России — специфический вид рабстваNovinky19.07.2017Браудер против «Акта Магнитского»Sydsvenskan16.09.2016Возвращение к немому киноOpen Democracy05.02.2016
Того же эффекта добивается в своем фильме американский режиссер Роберт Грин (Robert Greene) — речь идет об одной из лучших картин фестиваля и, скажем больше, всего кинематографического года. После фильма «Кейт играет Кристин» (Kate Plays Cristine), победившего на фестивале независимого кино «ИндиеЛижбоа» (IndieLisboa) в 2016 году, Грин продолжает исследовать неуловимые границы между реальным и сфабрикованным. В 1917 году в шахтерском городе Бисби, штат Аризона, развернулись трагические события: оттуда были депортированы более тысячи горняков, объявивших забастовку с целью добиться улучшения условий жизни и работы. Сто лет спустя, уже при закрытой шахте, комитет жителей города решает отметить годовщину депортации. Фильм, рассказывающий о подготовке к торжествам и намечающий параллели между прошлым и настоящим, можно рассматривать как своеобразное размышление о сообществе и его отношениях с социальным контекстом. Так, режиссер показывает нам семью, где два брата оказываются по разные стороны баррикад, знакомит нас с документами, свидетельствующими о том, что большинство депортированных горняков были иммигрантами. Это Америка, которая не родилась с Трампом, но уже существовала в далеком 1917 году.
И это вовсе не единственный фильм конкурсной программы, затрагивающий темы иммиграции и сообщества. Бразилец Карим Айнуз (Karim Ainouz) поднимает те же вопросы в своей картине «Центральный аэропорт» (Central Airport): речь идет о берлинском аэропорте Темпельхоф, которым когда-то пользовался Гитлер и через который проходил Берлинский воздушный мост — сегодня он является центром приема и размещения беженцев, своеобразной общиной внутри общины. В фильме «Темное барокко» (Obscuro Barocco) греческий режиссер Евангелия Краниоти (Evangelia Kranioti) позволяет зрителю совершить путешествие по Рио-де-Жанейро и увидеть его глазами художника и активистки-трансгендера Луаны Мунис (Luana Muniz) (которая умерла вскоре после окончания съемок) и через призму рассказов Кларис Лиспектор (Clarice Lispector). Картина представляет собой исследование городских маргинальных сообществ и анализ способности людей переосмыслять самих себя и бороться. Между тем галисийский режиссер Элой Домингес Серен (Eloy Domínguez Serén) выбрал местом действия для своего фильма «Хамада» (Hamada) лагерь беженцев в пустыне Сахара: он рассказывает о повседневной жизни трех юношей-сахарави, застрявших посреди пустыни. Перед теми, кто повествует о жизни в лагере беженцев, как правило, стоят две опасности: либо, движимые благими намерениями, они создают крайне пессимистичный портрет общины, либо их рассказ напоминает памфлет активиста. Серену удается избежать обеих ловушек, хотя он не скрывает нищеты, на которую обречены сахарави, оказавшиеся, по сути, без гражданства. В «Хамаде» режиссер выстраивает повествование вокруг такой обыденной вещи, как автомобиль: он выступает символом свободы, к которой с упорством стремятся молодые люди. Они учатся водить и чинить машины, ищут работу или пытаются эмигрировать.
Мы должны отметить в программе фестиваля и фильм «Свидетели Путина». Режиссер Виталий Манский, с 2014 года проживающий в Латвии, обращается к архивам, чтобы воссоздать для зрителей цельную картину 2000 года — первого года путинской эры. Кадры сняты в тот период, когда Манский сам участвовал в создании телевизионных портретов Ельцина, Горбачева и Путина. Показанные только сегодня, они высвечивают тот самый момент, когда Россия совершила никому не заметный поворот. В нем заключается пророческий смысл, указывающий на то, что произойдет в последующие 20 лет. В своей картине Манский пытается изжить и собственную вину: голос за кадром заставляет усомниться в правоте его собственных убеждений тех времен, ведь из стороннего наблюдателя он превратился в соучастника возвышения российского президента.
Если Виталий Манский размышляет о 2000 годе, то Сергей Лозница в своем фильме «Донбасс» рассказывает о годе 2018-м и о последствиях путинского прихода к власти. Речь идет о фильме-близнеце другой его картины «Кроткая», а также документального шедевра Лозницы «Аустерлиц». Взяв за основу происходящее в пророссийских «народных республиках» Украины и пропаганду российских СМИ, режиссер представляет вниманию зрителей череду эпизодов, как кажется, вовсе между собой не связанных и своей отчаянной абсурдностью и черным юмором напоминающих нечто среднее между Роем Андерссоном (Roy Andersson) и Францем Кафкой. С невероятной виртуозностью и ясностью украинский режиссер рисует картину распавшейся реальности, где становится невозможно отличить истинное от ложного. Этот фильм способен лишить зрителя веры в человечество, но он также является идеальным образчиком «основанных на реальности вымыслов» в те времена, когда реальность сама напоминает неправдоподобный вымысел.
Источник:
