31 января в региональном пресс-центре Госдепартамента США в Брюсселе состоялся телефонный пресс-брифинг Курта Волкера, специального представителя государственного департамента, отвечающего за координацию усилий по урегулированию конфликта в Украине.
Короткий 30-минутный формат мероприятия выдался насыщенным: похоже, побочным эффектом вынужденной паузы в графике встреч с американскими чиновниками, спровоцированной «шатдауном» в США, стал острый синдром взаимного дефицита общения. Господина посла, вполне предсказуемо, засыпали вопросами, на которые Волкер отвечал — обстоятельно, с заметным интересом и в быстром темпе.
Минские соглашения и Нормандский формат, Керченский пролив и Азовское море, пленные украинские моряки и миротворческая миссия на Донбассе, демократия и выборы украинского президента, график встреч с Сурковым и дата вступления Украины в НАТО — и это лишь основные актуальные для нашей страны темы, поднятые во время беседы репортеров со специальным представителем Госдепа США по Украине.
Формат вечернего телефонного брифинга — при всей его неоспоримой полезности и высокой оперативности — обладает серьезным недостатком. Многие СМИ (и не только отечественные) в погоне за актуальностью, в банальной спешке или в стремлении стать первыми выхватывают из аудиозаписи беседы лишь отдельные фрагменты для оперативной публикации. Нередко в результате подобной практики слова политиков и чиновников вырываются из контекста, зачастую искажаются и перекручиваются, приобретая порой прямо противоположный изначальному смысл: так надуманное выдается за реальное, а на свет рождаются сомнительные сенсации-однодневки.
Еженедельник «2000», следуя принципам объективности и давним традициям издания, стремится освещать подобные знаковые мероприятия максимально полно и без неуместного субъективизма. Мы публикуем тщательно выверенные переводы прямой речи (это касается и комментариев политиков, и реплик/вопросов наших коллег), без купюр и цензуры, а право на выводы, оценочные суждения, критику и похвалу делегируем нашим уважаемым читателям. Опыт убедительно доказывает — читательская аудитория «2000» обладает необходимым для этого опытом, зрелостью и мудростью.
Вот и сегодня представляем вашему вниманию подробный отчет о состоявшемся 31 января 209 года пресс-брифинге посла Волкера и передаем ему слово.
Курт Волкер: На календаре 31 января, следовательно, с завтрашнего дня мы входим в февраль: этот месяц знаменует 5-ю годовщину захвата Крыма. Заявление об аннексии полуострова прозвучало чуть позже — в марте. Иными словами, обсуждаемый нами конфликт существует уже длительное время.
Боевые действия на Донбассе начались позже, хотя первые захваты ряда государственных учреждений датированы мартом 2014 года. Через полгода последовали масштабные боевые действия. И эта война продолжается и сегодня — мы все еще слышим артиллерийскую канонаду, минометные залпы и снайперскую стрельбу. Уже в этом году, по нашим данным, только на переходах, разделяющих оккупированные и контролируемые государством территории, погибло 9 человек. Мы говорим о конфликте, все еще продолжающем уносить человеческие жизни в значительных количествах.
КонтекстВиталий Кличко: Четверть всех ВИЧ-инфицированных украинцев живет на ДонбассеИноСМИ18.12.2018Ośrodek Studiów Wschodnich: что продемонстрировали выборы на ДонбассеOśrodek Studiów Wschodnich14.11.2018Вести: выборы на Донбассе состоялись — что будет дальшеВести.ua12.11.2018Зеркало недели: США против проведения референдума на ДонбассеЗеркало Недели11.10.2018Фундаментом для урегулирования конфликта, восстановления контроля Украины над упомянутыми территориями, восстановления мира и безопасности остаются Минские соглашения. Они не выполняются в полной мере вплоть до сегодняшнего дня. Мы действуем в тесном контакте с Францией и Германией, возглавляющими Нормандский формат, мы решительно призываем к воплощению в жизнь Минских соглашений, но мы не видим реально действующего прекращения огня, мы не видим вывода российских войск, или же вывода незаконных вооруженных формирований, созданных там Россией. Иными словами, население все так же находится в опасности, а число человеческих жертв продолжает расти.
Как вы помните, в ноябре мы стали свидетелями дальнейшей эскалации конфликта, когда Россия в одностороннем порядке заявила о своем праве контроля над Керченским проливом, заблокировала проход украинских кораблей в Азовское море, совершила нападение на них, взяла их на абордаж и арестовала членов экипажей
Россия продолжает незаконно удерживать этих украинских моряков, незаконно выдвигая в их адрес обвинения в совершении преступлений в соответствии с гражданским кодексом (в попытке незаконного проникновения на российскую территорию), что не соответствует действительности. Россия просто продолжает действовать агрессивно против Украины.
Судя по изученным нами репортажам, Россия намерена и далее удерживать этих моряков — как минимум до апреля, до момента завершения президентских выборов в Украине. И это лишь укрепляет создавшееся впечатление, что речь идет о политике, о политическом решении России — удерживать моряков и использовать их в качестве инструмента оказания давления на Украину.
Чрезвычайно тесное сотрудничество США и наших союзников в Европе, в особенности, Франции и Германии, не прекращается. Мы продолжаем настаивать на воплощении в жизнь Минских соглашений, особенно, положений о прекращении огня, и предпринимаем все возможное для облегчения гуманитарной ситуации. Франция и Германия настойчиво продвигают идею так называемого зимнего пакета гуманитарных мер, способного избавить местное население хотя бы от части страданий. Мы полностью поддерживаем данную инициативу.
К сожалению, россияне не отказываются от оккупации этих территорий, а Украина не может мириться с таким положением дел. В итоге страдает местное население.
ТАСС (РФ): Господин посол, о президентских выборах: ваша собственная разведка недавно сообщила об отсутствии у нее уверенности в способности президента Порошенко одержать победу. Первый вопрос — разделяете ли вы мнение разведки? И второй вопрос — насколько итог выборов важен для вас? Уверены ли вы в своей способности и далее держать все под контролем вне зависимости от того, кто станет следующим президентом?
Волкер: Благодарю за вопрос. Начнем с отправной точки: Украина — это демократия, и в этой стране состоятся выборы, а в условиях нормально функционирующей демократии никогда не знаешь, кто в итоге одержит победу на выборах. В этом случае имя победителя нам действительно не известно.
Если судить по поступающим из Украины данным соцопросов, достаточно высоким уровнем поддержки не обладает ни один из кандидатов — никто не набирает 20% или более процентов. А потому на этой стадии крайне сложно спрогнозировать, кто в итоге может одержать победу.
И вновь подчеркну, что Украина — это демократия, и мы после этих выборов будем работать с любым лидером, избранным демократическим путем. Мы продолжаем поддерживать суверенитет и территориальную целостность Украины, мы продолжаем содействовать обеспечению безопасности для всех украинских граждан — вне зависимости от этнической принадлежности, национальности или вероисповедания.
Вплоть до сегодняшнего дня мы не видим прогресса в деле обеспечения мира и безопасности из-за непрекращающейся оккупации восточной Украины и Крыма Россией. Я надеюсь — вне зависимости от того, кто именно будет избран президентом Украины, вне зависимости от итогов осенних парламентских выборов — Россия в конечном итоге придет к выводу о необходимости завершения этой войны и установления мира.
Если РФ примет такое решение, мы будем делать все зависящее от нас (и на переговорах, и в вопросе о любых миротворческих контингентах и силах безопасности, необходимых для обеспечения защиты населения) для воплощения в жизнь Минских соглашений.
«Файнэншл таймс» (Великобритания): В январе МИД РФ заявлял о согласии на реализацию франко-германского плана, предусматривающего допуск наблюдателей в Керченский пролив для мониторинга происходящих там событий. Первый вопрос — поддерживаете ли вы эту инициативу? Второй вопрос — кого лично вы вините в том, что эти наблюдатели так и не отправлены в Керченский пролив?
Волкер: Это очень важный момент, касающихся недавних событий. Россияне в одностороннем порядке заявили об установлении контроля над Керченским проливом (а это, по сути, подразумевает и контроль над Азовским морем), что является нарушением их двустороннего соглашения с Украиной, датируемого 2003 года, о совместном суверенитете над Азовским морем и Керченским проливом. Именно вокруг этого вопрос и ведутся споры.
Нам известно — по данным спутниковой съемки, по видео из YouTube, по предоставленной украинцами информации о ситуации с блокадой пролива — о преследовании украинских кораблей в международных водах, об обстреле их кораблей. Известно и то, что Россия до сих пор удерживает украинских моряков.
Россия оспаривает часть озвученных заявлений, и потому, на мой взгляд, присутствие там международных наблюдателей (помимо украинцев) стало бы чрезвычайно позитивным решением. Оно позволит и непредвзято оценить ситуацию, зафиксировать односторонние претензии России на суверенитет и ее действия, а также, возможно, послужит фактором, предупреждающим такие силовые действия, которые происходили в ноябре.
Поэтому идею мониторинга я считаю очень важно: на мой взгляд, это предложение Франции и Германии заслуживает полного одобрения.
Проблема всплывает при внимательном изучении контекста происходящих событий. ОБСЕ учредило мониторинговую миссию по контролю за выполнением Минских соглашений, и эта миссия действует вдоль так называемой линии прекращения огня. По сути, это не постоянное и долговременное прекращение огня, а мониторинговая миссия ОБСЕ лишь фиксирует все, что происходит вдоль этой линии, предпринимая попытки получить доступ к остальным районам оккупированных территорий. Это очень важная миссия, но при выполнении задач, перечисленных в ее мандате, она сталкивается со множеством препятствий.
По поводу идеи мониторинга Азовского моря (а также других районов, находящихся под контролем Украины и расположенных за пределами территории конфликта) возникают определенные разногласия.
Россияне заявляют об отсутствии у ОБСЕ прав на мониторинг районов, не упомянутых в мандате миссии (в нем фигурирует линия прекращения огня). А потому они утверждают — дополнительное количество наблюдателей не помешало бы, но инициатива немцев и французов предполагает наблюдение за тем, на что у наблюдателей нет прав мониторинга.
Украинцы тоже настроены несколько скептично. Как мне кажется, они приветствуют идею присутствия международных наблюдателей, но не хотят, чтобы те оказались в ситуации определенного подчинения или политического надзора со стороны РФ. А это может произойти, ведь Россия — как член ОБСЕ — имеет право надзора и участия в мониторинговых миссиях, и в этой мониторинговой миссии тоже есть ее представители.
На мой взгляд, наилучшим решением могло бы стать присутствие международных наблюдателей на контролируемых Украиной территориях и на борту украинских кораблей по приглашению Украины. Предпринимать нечто большее нет необходимости, ведь речь идет о районах, не входящих в состав территории конфликта. Речь идет лишь о некотором увеличении численности (и заметности) присутствия наблюдателей для мониторинга событий на контролируемой Украиной территории.
«Дойче велле» (Германия): Мартин Сайдик из ОБСЕ выдвинул предложение — дополнить существующую миссию ОБСЕ военным и полицейским компонентом миссии ООН. А что думают в США об этом предложении? И как его правильно и целесообразно реализовать?
Волкер: Основополагающий вопрос здесь один — о степени готовности России дать согласие на замену российских сил международным миротворческим контингентом ради обеспечения подлинной безопасности и мира на Донбассе. Если Россия готова к этому, такая миссия будет проходить под мандатом ООН, а ООН получит возможность обеспечить безопасность, необходимую для воплощения в жизнь Минских соглашения и окончательного урегулирования конфликта.
Но помимо этого необходимо обеспечивать и ряд дополнительных функций. Так, если миротворческая миссия будет действовать под эгидой ООН, потребуется, к примеру, еще и полицейский компонент, а также структура, отвечающая за проведение выборов. Потребуется определенная координация действий гражданских структур с действиями миротворческой миссии ООН — сотрудничество военных и гражданских администраций.
На мой взгляд, Мартин Сайдик лишь пытается очертить некоторые из упомянутых компонентов, которые необходимо будет координировать, предполагая при этом, что часть ответственности ляжет на ОБСЕ, а часть — на ООН. Мне эта концепция кажется в принципе работоспособной, но ее следует изучить очень тщательно.
Впрочем, начнем с того, что все упирается в отсутствие принципиального согласия России на присутствие там миротворческих сил. Россия продолжает отрицать факт оккупации ею этой территории. РФ продолжает настаивать на том, что там необходимо присутствие только сил, обеспечивающих защитой наблюдателей ОБСЕ, а не традиционного миротворческого контингента ООН. А уже эти силы, по мнению России, должны добиваться в ходе переговоров с созданными там россиянами органами власти прав свободного доступа на территории так называемых «народных республик» — так, как это вынуждена сейчас делать миссия ОБСЕ.
Иными словами, фундаментальная проблема в том, что именно Россия не дает возможности добиваться какого-либо прогресса в вопросе ввода миротворцев.
При наличии такого прогресса, часть озвученных Мартином Сайдиком идей (о разделении обязанностей и определенных ролей между ОБСЕ и ООН) могла бы стать достойной обсуждения темой.
Радио Свобода (Украина): Вопрос об украинских моряках, атакованных в нейтральных водах и задержанных Россией. За этот акт агрессии против России не было введено никаких существенных санкций, и это факт. Означает ли он, что Россия имеет возможность действовать безнаказанно?
Волкер: Нет, не означает. В ходе декабрьского визита в Брюссель мы проводили встречи в ЕС и НАТО (а затем повторные встречи в Вашингтоне). И могу сообщить, что и США, и Европа изучают возможность введения дополнительных мер, в случае, если Россия откажется возвращать моряков и продолжит озвучивать претензии на Керченский пролив в нынешнем ключе.
В феврале США в рабочем порядке пересмотрят санкции, введенные в связи с Крымом — так происходит каждый год. В ЕС тоже рассматривают возможность введения дополнительных санкций. Ничего еще пока не согласовано, но вскоре — тоже в феврале — у них состоится заседание на уровне министров по данному вопросу.
Кроме того, следует упомянуть и о других мерах, например, о заходах кораблей. Так, в январе в Черное море вошел корабль ВМФ Великобритании. В ходе запланированной регулярной миссии там побывает и один из американских боевых кораблей.
На мой взгляд, наличие такого присутствия и поддержки Украины, а также неприятие претензий, которые продолжает озвучивать Россия, очень важные меры. И у России нет оснований рассчитывать на признание ее позиции. Мы при этом требуем от РФ немедленного освобождения моряков, а также возвращения переговоров в русло дипломатии ради урегулирования данного кризиса.
РБК (РФ): Господин посол, планируете ли вы встречи с господином Сурковым в обозримом будущем?
Волкер: Мы обменялись рядом сообщений в период новогодних праздников, и лично мне бы очень хотелось возобновить наши дискуссии. Как вам известно, после нападения РФ на корабли украинского ВМФ президент Трамп отменил встречу с президентом Путиным. Соответственно, и я отменил свою встречу — в декабре я планировал общаться в Москве с господином Сурковым и другими людьми. Мне бы очень хотелось вернуться к этим планам, и я надеюсь, что Россия, для того, чтобы это произошло, не станет затягивать вопрос освобождения моряков, и, тем самым, обеспечит нам возможность ведения дальнейших переговоров.
Других новостей по этому вопросу у меня пока нет, но мы продолжаем поддерживать связь, обсуждая возможности встреч в будущем.
«Зюддойче цайтунг» (Германия): Первый вопрос — есть ли данные о численности российских войск (или тех российских сил, о которых вы упомянули) на территории Украины в данный момент? Хотя бы примерно. Второй вопрос — и вы, и европейцы (и немцы в том числе) главным образом говорите только о 24 задержанных моряках. А россияне, тем временем, продолжают блокировать проходы судов — и из Мариуполя, и из Бердянска — порой на несколько суток. При этом российские суда, направляющиеся в российские порты (Таганрог) никто не тормозит. Намерены ли вы рассмотреть вопрос введения санкций и в отношении ряда российских портов, если свобода судоходства так и не будет обеспечена?
Волкер: Спасибо за вопрос. Да, вы абсолютно правы. Несмотря на то, что Россия не заблокировала полностью доступ украинских и коммерческих судов под другими флагами в украинские порты, складывается впечатление, что РФ проводит политику преднамеренного затягивания времени прохода. А затягивание времени прохождения подразумевает дополнительные расходы коммерческих грузоперевозчиков, дополнительные издержки украинских портов, что крайне негативно сказывается на экономике региона.
И вновь, какая ирония таится в словах России, в заявлениях о заинтересованности в благосостоянии русскоязычного населения восточной Украины: при этом все без исключения действия РФ наносят ущерб именно русскоязычному населению восточной Украины.
Что касается предложенных вами санкций — либо в отношении российских кораблей, обслуживающих российские порты на Азовском море, либо в отношении российских портов на Азове — насколько мне известно, этот вопрос поднимался в Евросоюзе.
Недавно, буквально несколько дней назад, у нас проходили консультации с рядом наших партнеров из ЕС, и этот вопрос обсуждался в ходе упомянутых консультаций. Мне известно, что такой вариант санкций рассматривается и в Соединенных Штатах. Никаких решений по данному вопросу пока не принято, но, на мой взгляд, нам следует действовать именно в этом направлении.
И еще раз, если говорить о переменах, то санкции — это не самоцель. Цель всегда состоит в обретении доступа к созданию лучших условий. Восстановление свободного и открытого режима судоходства по маршруту Керченский пролив — Азовское море для всех местных портов — вот то, чего мы действительно добиваемся.
«Джен’с дефенс уикли» (США): Два вопроса. Оставим в стороне Керченский пролив. Осуществлялись ли в последнее время какие-либо значительные или заметные переброски российской военной техники и войск через линию соприкосновения или через украино-российскую границу? Возможно, таких инцидентов не было, но если они были, то каковы возможные последствия? Второй вопрос. Министр обороны Украины Степан Полторак недавно вновь активно заговорил о готовности Киева ускорить темпы вступления в НАТО путем перехода на стандарты альянса и получения ПДЧ еще до 2024 года. Проясните, пожалуйста, точку зрения США по этому вопросу и по перспективе членства Украины в НАТО.
Волкер: Прежде всего, на мой взгляд, подобная формулировка несколько вводит в заблуждение: я вовсе не критикую ваш вопрос, но нет смысла говорить о каком-то недавнем увеличении российского военного присутствия или усилении российской военной активности — на границах, на линии прекращения огня, в Крыму или иных регионах — поскольку и без гипотетических недавних увеличений российское военное присутствие уже экстраординарно масштабно.
Они уже вошли туда, они уже находятся там — в Крыму уже есть истребители и ударные вертолеты, а в оккупированных частях Украины стоят сухопутные войска. Это силы ВМФ и береговой охраны в Азовском море, это масштабное скопление российских сухопутных войск на российской территории, смежной с Украиной. Иными словами, Россия уже обладает там военным потенциалом, достаточным для совершения любых действий. Вот почему для перерастания ситуации в опасную ей просто нет необходимости что-то еще перебрасывать туда.
Теперь по второму вопросу — вопросу о НАТО. Позиция США остается неизменной — в конечном итоге, мы поддерживаем членство Украины в НАТО. Это решение принято на саммите в Бухаресте в 2008 году, и мы полностью поддерживаем его. Мы тесно сотрудничаем с Украиной в вопросе реформирования ее оборонного потенциала и оборонного ведомства.
Как вам известно, с 2008 года движение в сторону НАТО замедлилось, а ускорилось оно после 2014 года. Но нам предстоит еще долгий путь.
Вопрос членства в НАТО упирается не только в необходимость проведения военной реформы, но и в формирование мощной и жизнеспособной демократии и здоровой экономики, хорошие отношения с соседями, наличие оперативной совместимости с силами НАТО, наличие гражданского контроля над вооруженными силами и т.д., и т.п.
Иными словами, Украине предстоит еще многого добиться для обретения права на членство в НАТО. Кроме того, в настоящий момент в НАТО нет консенсуса в вопросе об однозначной выдаче приглашения. Тем не менее, двери для вступления в НАТО в будущем для Украины остаются открытыми. И мы готовы сотрудничать с Украиной и оказывать помощь в достижении необходимых стандартов.
И, подводя итоги, я хочу вернуться к вопросу о гуманитарной ситуации в восточной Украине. Здесь более 1.5 миллиона вынужденно перемещенных лиц — это рекорд для Европы, рекорд для военного времени с момента завершения второй мировой войны.
Более 10 тысяч человек убито на украинской стороне — это самое большое количество смертей в результате боевых действий в Европе со времен балканских войн 90-х годов. И люди продолжают гибнуть.
И вопрос о прекращении данного конфликта должен приобрести статус неотложной важности. Остается еще и население, все так же испытывающее все мыслимые сложности — с отоплением, с энергоснабжением, в вопросе снабжения водой, со свободой перемещения, с доступом к пенсионному обслуживанию и к государственным институтам, в вопросах обеспечения мобильной связью, продовольствием, безопасностью и медицинскими услугами. Местное население действительно живет здесь в условиях тяжелейшего стресса.
А потому мы обращаемся к России и всем участникам боевых действий в восточной Украине — вопрос благосостояния проживающих там людей обязан стать приоритетным. И давайте положим конец этому конфликту!
Справка «2000»:
54-летний Курт Волкер — кадровый американский дипломат, выпускник престижной Школы международных отношений имени Элиотта при Университете Джорджа Вашингтона. Стартовой ступенькой карьерного пути «международника» послужила должность аналитика ЦРУ (1986-1988), а в 1988 году Волкер поступает на работу в госдеп.
Молодой дипломат трудится в Лондоне и Брюсселе, в американском посольстве в Будапеште (1994-1997), принимает участие в переговорах по Боснии в качестве специального помощника Ричарда Холбрука.
С 1997 по 1998 год входит в группу советников сенатора Маккейна, отвечающих за подготовку ответственных законопроектов, а 1998 год встречает в должности первого секретаря представительства США в НАТО, а затем и помощника Генерального секретаря альянса Джорджа Робертсона (1999-2001).
С 2001 года Волкер трудится на посту директора департамента европейских и евразийских вопросов Совета национальной безопасности США, принимая активное участие в подготовке повестки дня пражского (2002) и стамбульского (2004) саммитов НАТО. С июля 2005 года Курт Волкер — первый заместитель помощника госсекретаря по европейским и евразийским вопросам, а с июля 2008 по май 2009 года — постоянный представитель США в НАТО.
В 2009 году дипломат уходит в частный сектор, и на протяжении нескольких лет трудится «независимым директором» ряда компаний (The Wall Street Fund Inc, Capital Guardian Funds Trust, Evercore Wealth Management Macro opportunity Fund и McLarty Associates), а в 2011 году — в качестве управляющего директора — устраивается на работу в авторитетную лоббистскую компанию BGR Group. Любопытно, что и сегодня Курт Волкер числится в этой серьезной фирме (кстати, именно она подписала контракт с администрацией президента Петра Порошенко на лоббирование интересов Украины в США) «старшим советником по международным вопросам».
С 2012 года Курт Волкер работает исполнительным директором «Института международного лидерства Маккейна», открытого известным американским сенатором-»ястребом». В июле 2017 года посол Волкер приобретает статус специального представителя США по вопросам Украины.
Источник:
