Dienas Bizness: Есть ли в вашей практике дела, которые связаны с отношением «клиент-банк» и борьбой банков с компаниями-пустышками?
КонтекстDelfi.lv: нужны ли Латвии «шпротоукладчики»?Delfi.lv28.01.2019Delfi.lv: готовы ли латвийцы променять «свободу на колбасу»Delfi.lv25.01.2019Delfi.lv: злая Россия считает Латвию неудавшимся государствомDelfi.lv17.01.2019Delfi.lv: что ждет латвийцев после провала плана Мэй?Delfi.lv16.01.2019
Янис Зелменис: Такие дела есть, и то, что это все случится, было понятно уже раньше. Например, у меня есть клиент, который лет пять назад открыл компанию на острове Невис. Это известная оффшорная зона, но у клиента в свое время не было никаких проблем с открытием счета в латвийском банке. Клиент считает, что он ничего не нарушал: банк ему предложил услугу, счет был открыт на расстоянии, а значит банк признал легитимность компании в Невис. Сейчас остаток на счету у него около полумиллиона евро. Когда случилась вся эта история с ABLV, то вышло недоразумение: клиент по-прежнему жил теми ощущениями, когда его радостно принимали в Латвии пять лет назад. А банк уже не такой дружелюбный, как был — просит то одно, то другое, деньги заморожены, клиент обижен. И ведь для проблем достаточно было одной маленькой ошибки: или клиент не вовремя ответил на какой-то вопрос банка, или глупость ответил, или не подумал перед тем, как глупость ответить, да неважно…
Закончилось тем, что банк предложил отдать деньги клиенту за плату в 10%. Клиент сильно оскорбился. Он не понимает, почему так. Почему 10%? Он считает, что ему выкручивают руки.
А для банка ведь все это — совсем другая история. У него сейчас столько головной боли, такие потери, что они уверены, что 10% — это их честный заработок.
— Чем эта история закончилась?
— Пока деньги заморожены, про клиента сообщили, куда надо. Мы бодаемся, конечно. Но все это очень трудно. Я честно говорю клиенту: «Не знаю, какое танго нам надо сплясать на голове, чтобы доказать, что ты — не отмыватель денег. Потому что по латвийским законам ты — именно он и есть. Есть все признаки: компания в оффшоре, физического присутствия твоего в Латвии нет, на запросы банка вовремя не ответил». Меня спрашивает клиент: «А как же презумпция невиновности?», на что я говорю: «Ты видел в Латвии какого-то заинтересованного прокурора, который хочет в сути разобраться? Это же надо достучаться до него, чтобы он хотя бы вникнул в суть дела». Вот реальный кейс из жизни. Шанс вернуть деньги есть, но он небольшой. Мы формально идем по всем нужным, но долгим «дорогам в дюны», надеясь, что нас услышат. Я же не говорю про «слонов» в комнате в виде ABLV и покойной души адвоката Бункуса.
Это знаете, схоже с тем, что самолет — это самый надежный вид транспорта, но он иногда падает. Когда много глупостей и ошибок происходит одновременно. Перегрев и все. Так и в банковской системе. Клиент не понимает, как это так может быть: много лет он был уважаемым клиентом у банка, а тут его палкой выгоняют. Мир поменялся, и мы не можем это игнорировать.
— Но в том же США 90% компаний зарегистрировано в штате Дэлавер, который тоже фактически является оффшорной юрисдикцией. Двойные стандарты?
— Нет, в США есть множество систем, контролирующих нечистые деньги. Дэлавер они создавали, чтобы стимулировать активность бизнеса. Создать компанию можно было очень легко и быстро. Либерализация рынка там фантастическая, там все про бизнес, все про деньги. Обороты рынка огромные, есть динамика, драйв. Тоже же самое я ощутил в Дубае. Никакого увлечения оккупацией, гражданскими войнами. У них отношение ко всему этому такое: «Это все было давно, смысл тратить время на воспоминания?». Фантастическая атмосфера и ощущение, что все люди заняты делом и не враждой.
— В Латвии по этом плане по другому?
— У нас общество расколото до невозможности. И это очень плохо кончится. Так не должно быть, потому что это неестественно для выживания. Для сплоченного общества у нас нет общих целей: для каждой части общества свои цели, ценности и идолы. В Америке нет деления на индусов и китайцев — там все жители американцы. И наши латыши, когда приезжают туда, быстро ассимилируются. И то, чем они занимаются в США, в корне отличается от поведения классического латыша в Риге. Первой задачей становится потерять любую связь с прошлым и внедриться в новое общество, чтобы твои дети говорили без акцента. А уже внуки начинают вспоминать, откуда дед приехал.
— Чем может плохо кончиться раскол общества?
— Отъездом еще большего количества талантливых людей. Талантливых выпускников вузов. Страна станет туповатой и превратится в провинцию Европы. Когда выпускники 1 гимназии потоками уезжают за границу, то они же дальше создают благосостояние других стран. Я уже почти 30 лет смотрю на то, что происходит в Латвии в период независимости. Я не готов еще 30 лет смотреть на нечто подобное. Мое терпение закончилось.
— И что, готовы уехать?
— Я не против этого. Я устал от того, что вижу.
— А как же патриотизм?
— Патриотизм не должен быть тупым или пропагандистским. Дело в том, что я уже не жду от тех, кто управляет Латвией, чего-то хорошего. Чем они еще могут меня удивить? За 10 парламентов я уже все увидел, и естественно, что у меня возникают пессимистические настроения. Посмотрите, правительства нет уже несколько месяцев, а все живы. Это показывает, что общество живет в отрыве от правительства. А мне хотелось бы, чтобы правительство имело бы хоть какие-то амбиции, могло быть сделать хоть что-то полезное для населения и помочь ему повысить благосостояние.
Сейчас же я вижу, что люди проголосовали за перемены, старые партии получили меньшинство голосов избирателей, но они все равно формируют правительство. Это разве не дебилизм? Дебилизм также понатыкать каких-то красных линий и не взять в правительство партию, которая побеждает уже третий раз подряд. За эту партию голосовали как русские, так и латыши. Их голоса — это мусор? Это разве не плевок, в том числе и в мое лицо? Пaртия «Согласие» — это каста неприкосновенных? Кто дал брахманам из элиты и националистам пещерного уровня указывать на кого-то, что он — агент Кремля? У меня сейчас такое странное чувство: понимаю, что уезжать куда-то поздно, но очень хочется. Мне лично больно, что за 30 лет создано так мало, и по поводу будущего у меня есть опасения. Европейские фонды закончатся, Брексит случится, и где власть имущие возьмут денег?
— На любую критику вам сейчас скажут — иди в политику и поменяй что-то…
— Не пойду. Меня ведь тут же объявят агентом Кремля, хотя картотеки КГБ показали, кто на самом деле управлял страной. Мне остается помалкивать и тихо заниматься своим делом. Но при этом я ведь живу в Латвии, и не могу не замечать, что страна находится в упадке. Это мое эмоциональное восприятие происходящего в Латвии. Страна жива, но кризисные тенденции уже настолько наросли в один большой шар, что все это рано или поздно грохнется. А кризисы мы переживать не очень умеем. Посмотрите, как Латвия пережила кризис 2008 год и как, например, Германия. Там же никто не проводил консолидацию, никто не замораживал пенсии, никто не запрещал пенсионерам работать. Латвийский народ обворовывался много раз: в приватизацию, во все денежные реформы, в кризисы. Так цинично к латвийскому населению, как наша политическая элита, никто не относился.
— Ну а как же свобода, за которую боролись 30 лет назад, на баррикадах кровь проливали?
— Если говорить об абстрактной свободе, то да, мы сейчас очень свободны. Но если измерить бытовое благосостояние, что в среднем латвиец может позволить сейчас и раньше — обучение, питание, коммунальные услуги и пр. — то сейчас набор доступных благ гораздо скромнее. Например, сейчас из-за изменения необлагаемого минимума некоторые окажутся должниками перед СГД. Они обязаны будут вернуть государству по 300-400 евро. Для большинства простых людей огромная проблема достать из кошелька эти 400 евро и куда-то отдать. Они просто не в состоянии это сделать, потому что они по сути бедны.
— Если верить статистике, то наша бедность — это спорная вещь. За 30 лет зарплаты, согласно статистике, выросли в пять раз, ВВП страны тоже вырос, и объем денег в стране стал больше.
— Статистика — коварная вещь. Это же классика: я съел две котлеты, вы — ни одной, но по статистике, мы съели по одной котлете. В итоге я хожу сытый и довольный, радуюсь жизни, а вы сидите злая и голодная. Хорошо, если нас с котлетами один раз так посчитали, а если это продолжается 10 лет подряд?
Да, Рига и 40 километров вокруг Риги достигли примерно среднеевропейского или чуть ниже уровня жизни. А стоит доехать до Резекне, то поймете, как мы далеко отстаем от всей средней Европы. Когда слушаешь проблемы греческих учителей, которые обижены тем, то у них отняли 14 зарплату, а оставили только 13 зарплату, то станет очень понятно, кто хорошо живет, а кто не очень.
Про пенсионную систему даже говорить не хочется, это вообще миф. Самое правильное — это рожать побольше детей, и вероятность хорошей жизни на пенсии будет больше. Если у тебя четверо детей, то хотя бы есть шансы, что один из них станет удачным человеком и сможет помогать родителям. Я плачу пенсионные отчисления, сам того не очень желая. Но прекрасно понимаю, что надеяться можно только на себя.
— В итоге, в чем же вы видите главные проблемы Латвии?
— В расколе общества и слабой экономике. Я 28 лет смотрю на этот эксперимент и понимаю: что-то пошло не так. Я ни в коем случае не отношу себя к «рубиксам» и прочим сочувствующим, но я уверен, что тот дикий капитализм, который тут построен, он неудачный. Потому что он нарушает пару фундаментальных принципов: отторжение инакомыслящего населения, отсутствие стратегической цели и полнейший раскол общества. Это все толкает нас в спираль бедности. А бедность — это такой паралич, из которого не вырваться.
Янис Зелменис, ведущий партнер BDO Latvija
Источник:
