Совместная пресс-конференция Дональда Трампа и Владимира Путина на саммите в Хельсинки в середине июля была в самом разгаре, когда журналисты заговорили о вмешательстве России в выборы в США в 2016 году: выдаст ли Путин разведчиков, обвиняемых министерством юстиции США? Нет, — ответил российский президент, — но следователи могут без проблем допросить обвиняемых в Москве. При этом его люди в ответ могли бы допросить некоторых американских граждан. «Прекрасное предложение», — сказал Трамп.
Вскоре заговорили о том, что Путин прежде всего имел в виду Майкла Макфола, который при Бараке Обаме с 2009 по 2011 год был главным советником по вопросам России в Белом доме, а затем послом в Москве. Никогда ранее американским дипломатам не приходилось оправдываться перед иностранными инстанциями за свою работу. В Госдепартаменте США заявили, что предложение Путина — это абсурд, а поскольку и сенаторы были против его принятия, Трамп в конце концов отказал своему коллеге по саммиту в допросе американцев.
Макфол — профессор политологии, дружелюбный блондин, который, наведавшись в сферу дипломатии, на сегодняшний момент вернулся к преподаванию в элитном Стэнфордском университете в Калифорнии. Свою неприязнь к Путину эксперт по России и любитель Твиттера никогда не скрывал, но у Путина достаточно ненавистников. Почему же российский президент столь упорно преследует Макфола?
Макфол недавно опубликовал свои мемуары о временах Обамы, в которых и содержится ответ на данный вопрос. Его книга является одним из самых необычных документов о новейшей истории. Ведь именно противник Путина Макфол объясняет в своей книге, насколько велика была роль США в эскалации между двумя сверхдержавами.
Бывший дипломат начинает свое повествование со времен, предшествующих кровопролитию на Украине, когда многим наблюдателям начало новой холодной войны казалось невозможным. Однако под верхним слоем уравновешенности уже бушевали волнения, и Макфол совершенно открыто рассказывает о смеси невежества и пренебрежения в отношении Вашингтона к бывшему сопернику. Будь то нападение НАТО на Югославию в 1999 году, расширение НАТО на восток с 1997 по 2004 год или инициированное американцами расторжение договора по ПРО в 2002 году, Россия постоянно считалась «слабой и несущественной», пишет политолог. Когда Кремль высказывал пожелания, позиция американцев была следующей: «Кого это вообще интересует?»
Российские политики жаловались Макфолу или в его присутствии говорили о том, что США их обманывают, — так описывает события бывший дипломат. Он признает, что они были совершенно правы. Так, Путин поверил тогдашнему президенту США Джорджу Бушу, что после терактов 11 сентября 2001 года было возможно создание совместного союза для борьбы с терроризмом. Но Буш, несмотря на пожелание Кремля, атаковал давнего союзника России — Ирак.
Правительство Обамы также обманывало Кремль, например, в случае с санкциями ООН в 2010 году против Ирана. Американцы тогда создали впечатление, будто не планируют никаких дальнейших штрафных санкций против Тегерана — что было ложью. Стоило Москве согласиться с этим, как Обама ввел дополнительные санкции. Российский министр иностранных дел Сергей Лавров был возмущен и, как пишет Макфол, имел на это право.
И, разумеется, похожим образом американцы действовали в ситуации с воздушными налетами НАТО в Ливии в 2011 году. Обама уверял, что с помощью бомбардировок хочет предотвратить геноцид в гражданской войне в Ливии, а не свергнуть тогдашнего диктатора Каддафи. В связи с этим россияне воздержались при голосовании ООН от принятия резолюции по Ливии и после свержения режима Каддафи почувствовали, будто их подставили. «Не без основания», — признается Макфол.
Автор мемуаров понимающе относится к действиям Путина в случае с агентом АНБ Эдвардом Сноуденом, которому Россия предоставила убежище и который, находясь в Москве, рассказал миру об активно использующихся американцами методах прослушки, что стало для правительства Обамы страшнейшей пиар-катастрофой. «Мы бы сделали то же самое, если бы российский разведчик приехал в Вашингтон», — пишет Макфол.
Это не мешает бывшему дипломату возложить ответственность за новую холодную войну именно на Путина. Опасаясь потери власти, «реакционный автократ» наметил курс конфронтации, чтобы, насаждая антизападную враждебность, заручиться поддержкой российской общественности.
Западные промахи по сравнению с намерениями Путина были лишь «сносной икотой». Тот факт, что именно ведущий эксперт Обамы по России таким образом принижает значимость критики кремлевского режима, указывает на то, в каком масштабе Белый дом недооценил Путина с его разрушительными возможностями.
Будь то кризис на Украине или война в Сирии — правительство Обамы было уверено в том, что может урегулировать эти конфликты без учета интересов Кремля. Американцы были вынуждены признать, что они лишь строили иллюзии.
Макфол еще до выборов 2008 года в США примкнул к Обаме, чтобы «изменить ход истории». В команду Обамы его заманила однокурсница, впоследствии — советник президента по вопросам национальной безопасности. Макфол характеризует тогдашнего кандидата в президенты как «умного, общительного, веселого» человека.
Юрист по образованию, Обама плохо разбирался в вопросах России. По словам Макфола, их первая беседа «скорее походила на семинар в Стэнфорде». Он обсудил с будущим главой государства советскую историю и теории международных отношений, а также высказался за «перезагрузку» отношений с Россией. Обама мог воплотить это в жизнь лучше, нежели его предшественник, и Макфол стал главным стратегом политики перезагрузки.
КонтекстМакфоловская РоссияThe National Interest26.06.2018Что у России есть на Барака Обаму?The American Conservative09.08.2018Сначала все шло хорошо. Незадолго до переезда Обамы в Белый дом в 2009 году Путин завершил свой второй президентский срок, и его преемник Дмитрий Медведев позиционировал себя вместе с Бараком Обамой как представителя нового поколения. Оба президента увлекались смартфонами, заглядывали в закусочную Ray’s Hell Burger в пригороде Вашингтона — Арлингтоне, даже использовали слово на «Ф», то есть friend («друг»). Они подписали соглашение о разоружении под названием «Перезагрузка» (New Start), действовали сообща против Северной Кореи, а также в Афганистане. Россия наконец-то смогла вступить во Всемирную торговую организацию.
По словам Макфола, Обама тем самым решал не только внешнеполитические проблемы, такие как ядерное вооружение Северной Кореи или вопросы разоружения. Целью Вашингтона было фундаментальное демократическое реформирование России; за этой целью стояло убеждение в том, что демократические страны не представляют угрозы для США.
Еще в первом программном документе о политике перезагрузки, сформулированном Макфолом для Обамы, значилось, что американское правительство должно в обход Кремля «обратиться к российскому народу, чтобы развивать наши общие ценности». Обама, по словам Макфола, хотел укрепить российское гражданское общество, чтобы его представители могли «осуществить демократические реформы и обеспечить соблюдение прав человека».
Речь шла о том, пишет Макфол, чтобы «создать более благоприятные условия для демократической смены режима». Макфол сравнивает Путина со Сталиным и не допускает никаких сомнений в том, что, с его точки зрения, для этого необходимо: лишение власти бывшего агента КГБ, оставшегося даже во время президентства Медведева влиятельной фигурой на заднем плане.
Осознание данного шага впечатляет, Макфол специально обращает внимание на то, что немногие в администрации Обамы зашли так далеко, как он. И все же политика Обамы по отношению к России была обусловлена позицией Макфола.
Американцы обучали активистов либеральной оппозиции или выплачивали миллионные суммы гражданским организациям, которые, по словам самого Макфола, не могли быть политически нейтральными. Во время встречи с российскими оппозиционерами в Москве вице-президент Обамы Джо Байден заявил, что будет лучше, если Путин не будет участвовать в следующих президентских выборах.
Когда правящая партия «Единая Россия» на выборах 2011 года в значительной степени воспользовалась фальсификациями — по мнению Макфола, вероятно, в обычных для нее масштабах — американцы не ограничились умеренной критикой. Госсекретарь США Хиллари Клинтон выразила резкий протест, чем обеспечила себе пожизненную вражду с Путиным. Тем, кто в Белом доме одобрил позицию Клинтон, был именно Макфол.
Будучи студентом и молодым ученым, Макфол несколько лет прожил в России и уже тогда метался между университетом и политической деятельностью. В начале 90-х годов он участвовал в демонстрациях в Москве, организовывал семинары для демократического движения и работал в неправительственных организациях, целью которых была реализация принципов демократии в России. В лице президента Обамы, бывшем правозащитнике из Чикаго, Макфол позже нашел единомышленника.
Когда в 2012 году Путин победил на выборах и снова переехал в Кремль, он был убежден в том, что правительство Обамы хочет от него избавиться. Это стало последним обстоятельством, положившим конец политике перезагрузки.
Любопытно, что Макфол находит точку зрения Путина нелепой. При этом Путин переоценил масштабы намерений американцев, а не их основное направление.
«Как они могут так враждебно ко мне относиться?» — недоумевает Макфол, имея в виду тот ледяной прием, который ему, как новому послу США, устроили в Москве в 2012 году.
Вскоре Макфолу стали угрожать убийством, неизвестные протыкали шины автомобилей, принадлежавших его сотрудникам, и преследовали его сыновей по дороге в школу. Российская охрана перед посольством США приставала к его жене, телевидение разжигало недовольство по отношению к новому послу, члены прокремлевской молодежной организации подстерегали Макфола у стен посольства. К 2014 году ему это надоело, и он вернулся в Калифорнию.
Сегодня Макфолу запрещен въезд в Россию. Об этом крайне недружелюбном решении распорядился Путин. Последним послом США, получившим подобный запрет, был Джордж Ф. Кеннан. Он представлял США в Москве, когда в Кремле правил Иосиф Сталин — олицетворение преступлений против человечества.
Источник:
